Традиционные домики с крышами, покрытыми дерном, на которых летом цветут полевые цветы, скалистые берега, обрывающиеся отвесно с высоты сотен метров в суровые воды Северной Атлантики, облака, часто накрывающие все вокруг, текущая везде и отовсюду вода, трава, камни, стаи морских птиц и пасущиеся повсеместно овцы – все это Фарерские острова, 18 (или даже 19) маленьких и очень маленьких кусочков суши на полпути между Шотландией и Исландией, кажущаяся такой хрупкой посреди огромного океана земля одной из самых удивительных и немногочисленных наций, потомков викингов, прибывших сюда более тысячи лет назад, до сих пор живущих среди потрясающих нетронутых пейзажей, напоминающих о богах и героях из скандинавских саг.
«Одного человека звали Грим Камбан; он первым поселился на Фарерских островах. А в дни Харальда Прекрасноволосого от его притеснений из страны бежало множество народу: кто-то остался на Фарерских островах, а кое-кто отправился искать другие пустынные земли. Ауд Глубокомудрая прибыла на Фарерские Острова на пути в Исландию. Здесь она выдала замуж Олов, дочь Торстейна Рыжего, и отсюда пошел знатнейший род фарерцев, который они называют Людьми с Гати: поселились они на Восточном Острове» – вот так кратко, буквально в четырех строчках, в «Саге о фарерцах» описываются события IX века, в ходе которого викинги открыли для себя Фарерские острова и заселили их.
Пейзажи на Фарерах в большинстве своем остались точно такими же, какими их видели приплывшие сюда викинги более тысячи лет тому назад
Название островов – ‘Færeyjar’ на древнем языке викингов или ‘Føroyar’ на современном фарерском – означает “овечьи острова”. Овец сюда завезли еще во времена первых поселенцев, и теперь их здесь в два раза больше, чем людей. В отличие от людей, для которых Фареры – место достаточно суровое, овцам тут раздолье: огромные открытые пространства, летом покрытые густым ковром сочной травы, изобилие воды… Овцы на островах повсюду, и это следует учитывать, садясь за руль: неразумное животное может выскочить на дорогу в самый неподходящий момент, особенно в тумане, да в горах…
Завезенные еще во времена первых поселенцев овцы дали островам имя
А что касается людей, то фарерцы, возможно, одна из удивительнейших наций, уж по крайней мере, в Европе. Их всего 48 тысяч человек (небольшой микрорайон Москвы), и живут они на малюсеньких островах посреди бескрайней и бурной Северной Атлантики – но эти люди способны перевернуть ваше мнение о скандинавах и скандинавском характере, особенно, если “скандинавский характер” в вашем представлении – это немногословная холодность, замкнутость и эгоистичность. Абсолютное большинство фарерцев, с которыми мне довелось общаться – а довелось, поскольку наиболее частый, а вне столицы фактически единственный вариант проживания для путешественника – bed&breakfast в виде комнаты в доме, где живут и сами хозяева – оказались общительными, жизнерадостными, вполне говорливыми и потрясающе гостеприимными людьми, всегда готовыми рассказать, и куда в окрестностях можно отправиться, и какие-то истории из жизни. Фарерцы сами много путешествуют – не только в континентальную Европу или Северную Америку: хозяйка одного из домов, где я останавливался, рассказывала, что недавно вернулась из Кении, где пару лет работала волонтером для какого-то международного медицинского фонда – и таких людей тут достаточно. Прибавьте к этому почти безупречный британский английский у абсолютного большинства тех (далеко не только молодых людей!), с кем я общался. Несколько раз, удивленный, я спрашивал местных жителей, откуда и почему такое разительное отличие от столь распространенного стереотипа о скандинавском характере, такая жажда общения, такая искренняя приязнь к приезжающим на острова иностранцам, такая тяга к путешествиям. Ответ в целом всегда был примерно одинаков: понимаешь, – говорили мне, – мы маленькая нация, и мы живем на почти невидимых на карте островах, среди океана, за сотни километров от любой «большой земли». И наш народ просто не выживет, если не будет открыт ко всему миру, если не будет общаться с этим миром – ни экономически не выживет, ни в плане человеческого и культурного развития, ведь тут даже нет ни одного университета, все фарерские студенты учатся в Европе или в США. И вообще, очень трудно и скучно вариться все время только в собственном соку при такой территории и таком количестве жителей (представьте себе безвылазную жизнь в городском микрорайоне или в селе!). Именно поэтому, говорили мне жители Фарерских островов, мы любим путешествовать сами и любим, когда к нам приезжают из других стран, именно поэтому тут почти все знают по 2-3 языка кроме фарерского и датского (а Фарерские острова – хоть и «самоуправляемая территория», но в составе Дании): все это нужно, чтобы чувствовать себя частью большого мира, а не затерянной на просторах океана горсткой потомков викингов.
Фарерская семья на воскресной прогулке вдоль озера Сёрвагсватн, остров Воар
Жизнь на маленьких островах далеко в океане вообще сильно влияет на характер народа, причем (как впоследствие я имел и другие возможности убедиться) в положительную сторону. Тут есть ощущение, что все чувствуют себя членами одной большой семьи, все друг другу родственники – а значит, и помогать друг другу надо, и относиться уважительно и по-дружески. Есть и другие плюсы: например, на Фарерах практически отсутствует преступность. Полицейских я видел, наверное, раза три за десять дней, и все три раза они пытались помочь сильно подгулявшим соотечественникам (есть у некоторых фарерцев тяга к спиртному, а местный аквавит бывает весьма крепок) добраться до дома. В большинстве поселков и городков (может, за исключением разве что центра Торсхавна) люди не закрывают на замок ни дома, ни машины. Да и если подумать: кто, а главное, куда, здесь угонит машину?)))
Фарерцы доверяют друг другу: "замок" на лодочном ангаре, Фамйин, остров Сувурой
Впервые с этими особенностями столкнуться довелось примерно за месяц до собственно путешествия, когда я договаривался об аренде машины. Фарерские автопрокаты устроены не совсем так, как в больших странах: здесь ты выбираешь не класс машины, и даже не конкретную марку, а просто-напросто конкретный автомобиль. Заходишь на сайт прокатной фирмы, видишь там, например, четыре машины (конкретных, с конкретными номерами). Выбираешь понравившуюся из тех, которые в это время свободны. А когда дело дошло до обсуждения, где забирать машину, мне пришло электронное письмо примерно следующего содержания: «Напишите рейс, которым вы прилетаете, машина будет на стоянке аэропорта, ключи в бардачке». И когда я прилетел, машина была на стоянке, а ключи – в бардачке. Все, сел и поехал. Возвращал я машину так же: оставил на стоянке, положив ключи в бардачок. Просто и по-домашнему.
Главных природных элементов на Фарерах три: камень, вода и трава. Они – все три – повсюду. Камень – это и причудливые здешние горы, и сама земля, большей частью как будто состоящая из камней. Вода не только окружает острова, но главное – в пресном своем виде – практически пропитывает их: на Фарерах не работает принцип «чем выше, тем суше». Частые дожди и туманы, точнее просто облака, опускающиеся до уровня океана, дают множество влаги, которая стекает с гор и возвышенностей неисчислимым количеством речушек, ручьев и водопадов. И эта вода питает густой и почти повсеместный травяной ковер. А вот деревьев на островах практически нет (и никогда не было): только в городах прижились невысокие в основном деревца, явно привезенные из-за моря. Так что деревянные постройки фарерцы всегда возводили либо из дерева, привезенного с континента, либо из плавняка, выловленного из океана.
Камень, вода и трава повсюду: обычный фарерский пейзаж
Погодные особенности неспокойной северной Атлантики и в прошлом сильно влияли на уклад жизни на островах, и теперь, в век расписаний, зачастую эти расписания способны скомкать. Мой перелет из Копенгагена на Фареры был задержан на 2 часа, обратный перелет – на 4. И причиной был не ветер, а как раз его остутствие: в безветренную погоду Фареры часто плотным покровом накрывают облака – практически до самого уровня воды. Можно называть это туманом – суть от этого не меняется: плотная белая пелена окутывает все вокруг, и на расстоянии 50 метров уже с трудом различимы даже контуры предметов. Самолеты в такую погоду не взлетают и не садятся, а прогулка на природе оставляет ощущение какого-то сюрреалистического сна: все вокруг выглядит таинственным и непонятным, все звуки в плотном влажном воздухе многократно усиливаются, ориентиры теряются в тумане, куда идти – непонятно даже при наличии хорошей карты. Потом, уже в хорошую, ясную погоду, стоит прогуляться по тем же самым местам: разница в восприятии пространства и расстояний просто потрясающая.
Низкие облака и дождь, летящий иногда почти горизонтально. Квуивуйк, остров Стреймой
Но несколько часов задержки рейса из-за тумана – пустяк по сравнению с возможностью застрять на маленьком острове на несколько дней, а то и на неделю с лишним. Остров Мичинес находится всего минутах в 45 хода на скоростном пароме от соседней “большой земли” – острова Воар, где расположен аэропорт. Небольшой, но мощный скоростной паром может пересекать пролив, разделяющий острова, даже при достаточно сильной волне; кроме парома есть еще вертолетное сообщение, но вот незадача: гавань на Мичинесе очень открытая, и зайти в нее при волнах определенной силы и направления становится невозможно; при сильном ветре вертолет тоже перестает летать. Погода настолько изменчива, что у фарерцев есть даже поговорка (такая же есть и у исландцев, живущих в тех же погодных обстоятельствах): “Вам не нравится погода? – подождите полчаса!” То есть прибыв на Мичинес в прекрасную солнечную и маловетренную погоду, вы совсем не можете быть уверены, что часа через 4, когда следующий паром должен будет забрать вас, погода не изменится так, что вам придется остаться и ждать ее улучшения. Сколько – неизвестно, рассказывают истории и про 7, и про 11 дней ожидания. При этом на острове, где всего лишь одна небольшая деревня, а постоянное население едва ли больше пары-тройки десятков жителей, есть один хостел на несколько комнат (летом практически всегда заполненный) и вообще нет никаких магазинов. Зная это, я брал с собой в четырехчасовую поездку на Мичинес и палатку, и запас еды хотя бы на сутки. Но все обошлось, хотя за время моего пребывания ясная солнечная погода успела пару раз смениться на свинцовые тучи и ливень стеной, а потом обратно.
Деревня Мичинес на одноименном острове во время дождя
Но несмотря на эти риски, поездка на пароме на Мичинес, на мой взгляд – совершенно обязательное (если позволяет погода!) мероприятие для путешественника на Фарерских островах. Уже по пути из Сёрвагюра, когда паром идет по фьорду, открывается потрясающий вид на небольшой островок Тиндхольм, похожий с этого ракурса на торчащий из воды акулий плавник высотой 250 метров, и скалы Дрангарнир рядом с ним. По мере движения Тиндхольм поворачивается к зрителю “анфас”, открывая свои пять вершин-зубцов, у каждой из которых есть свое собственное название.
Остров Тиндхольм, вид в профиль
Дальше вас ждет – в большинстве случаев – приличная качка на океанских волнах, когда маленький паром кренится, кажется, сразу во всех направлениях, то поднимаясь на волне, то падая с нее; большинство местных жителей это никак не впечатляет, но с непривычки иногда даже страшновато, а уж фотографировать мне и вовсе приходилось с одной руки, поскольку второй необходимо было держаться. А на самом Мичинесе можно почувствовать себя в самом прямом смысле слова на краю света, почувствовать, насколько мал этот кусочек земли и насколько огромен окружающий его океан. А еще тут можно наблюдать огромные колонии морских птиц, от которых иногда буквально “кипит” воздух, и, в частности, достаточно близко увидеть тупиков, этих небольших и комично выглядящих птичек, изображения которых так любят помещать на обложки путеводителей и рекламных туристических буклетов.
Тупики, остров Мичинес
Хотя, конечно, с точки зрения зависимости от погоды и природы путь на Мичинес – все же скорее исключение в современной фарерской действительности. На южные острова, Сандой (‘Песчаный остров’) и Сувурой (‘Южный остров’) ходят большие паромы, а гавани там находятся в глубине фьордов, защищенных от океанских волн, остальные острова архипелага расположены весьма плотно друг к другу – часто разделяющие их проливы имеют ширину всего в пару сотен метров, под двумя самыми широкими проливами фарерцы построили автомобильные туннели, так что теперь можно быстро и беспрепятственно передвигаться на машине по большей части островов: например, дорога из аэропорта до столицы, Торсхавна, расположенных на разных островах, теперь займет полчаса, а до 2002 года, когда был построен туннель, нужно было переправляться на пароме, и можно было потратить в пути и более двух часов.
Дорога по краю фьорда, остров Стреймой
Но туннели фарерцы строят не только под проливами: при здешнем ландшафте туннели необходимы иногда даже на небольших островах, чтобы добраться до соседних деревень. Жилые места на Фарерах исторически располагаются там, где есть хоть небольшой участок плодородной земли – в коротких, когда-то созданных ледником долинах, называемых здесь словом ‘ботн’. С одной стороны такая долина выходит к фьорду или просто к океану, а с остальных сторон окружена стеной гор, и бывает так, что стена эта сплошная, без какой-либо возможности проложить проезжую дорогу. Такова, например, деревушка Гуасадалюр на острове Воар: до 2005 года попасть туда можно было только пешком по горной тропе, резко поднимающейся в гору, проходящей над обрывом у океана и столь же резко спускающейся в долину. Три раза в неделю в деревню ходил почтальон, при необходимости – врач, а если что-то надо было купить, жители сами ходили в соседнюю деревню Бёур, что в семи километрах. Туда же до конца 19 века по этой тропе носили даже гробы с упокоившимися жителями Гуасадалюра: в деревне не было своего кладбища. Только к концу прошлого века появилось вертолетное сообщение с деревней. Фактически до начала 21 века тут сохранялся традиционный, мало отличающийся от давних времен уклад деревенской жизни. Теперь туннель сделал жизнь в Гуасадалюре много проще, хотя впечатление миниатюрности и оторванности от мира осталось. Здесь же речка Дальса обрывается водопадом 150-метровой высоты прямо в океан, и эта картинка – один из самых «фотогеничных» и узнаваемых фарерских пейзажей.
Деревня Гуасадалюр, водопад реки Дальса и остров Мичинес под шапкой облаков на заднем плане
А остров Калсой, вытянутый с юга на север узкой полосой (его иногда называют просто «флейта»), весь состоит из таких долин-ботнов, идущих одна за другой по восточному берегу. Дорога сначала идет вдоль берега, но вскоре горы у воды становятся практически отвесными, и, чтобы проложить путь до двух находящихся на севере острова деревушек, Микладалюр и Тродланес, пришлось сделать 4 туннеля! И теперь стало легко добраться до возвышающегося на северной оконечности острова маяка Катлур, откуда открывается неописуемый вид на океан и как минимум пять окрестных островов.
Один из видов от маяка Катлур: северные оконечности островов Эйстурой и Стреймой
Кстати, еще немного о фарерских туннелях. В маленьких туннелях, как те, что ведут в Гуасадалюр и те, что на острове Калсой, нет освещения, и они – однополосные. Не по одной полосе в каждую сторону, а одна полоса вообще. И есть через каждые 50-100 метров «карманы» для разъезда. Если впереди показались встречные фары, то с непривычки очень сложно понять, сколько еще можно ехать перед тем, как уйти в «карман», поэтому я поначалу заезжал в ближайший, а потом иногда по две минуты ждал, пока встречная машина проедет. А вот местные справляются с задачей гораздо лучше, точно оценивая расстояния в темном туннеле. Но все же, если вам доведется водить на Фарерах – будьте аккуратны и просто включайте здравый смысл и благоразумие. И в горах, и в туннелях.
Дорога, остров Калсой
Столица, Торсхавн (‘гавань Тора’, если переводить дословно) заслуживает отдельного рассказа. Очень приятный маленький городок с населением всего 12 тысяч жителей, большими деревьями и аккуратными улицами, где в самом центре рядом с современным офисным зданием может стоять одноэтажный старый дом с покрытой дерном крышей. Торсхавн, пожалуй, единственное место на Фарерах, где есть гостиницы и рестораны в привычном смысле этого слова.
В центре Торсхавна
В Восточную гавань заходят огромные паромы и круизные лайнеры, Западная гавань отдана рыболовным судам и яхтам. А между этими двумя гаванями находится место, откуда вырос и сам город, и, во многом, фарерская нация как таковая: полуостров Тинганес с начала 9 века служил местом главного на островах тинга – собрания свободных жителей, или парламента (в истории Руси аналогом тинга являлось новгородское вече). По традициям викингов, тинг устраивали в ненаселенном месте – чтобы никто из собравшихся не имел преимущества “своей площадки”. А когда век викингов закончился, и тинг перестал собираться, на этом месте появился рынок, со временем выросший в поселение. Тинганес до сих пор застроен маленькими домиками, некоторые из которых возведены в 17-18 веках, а на оконечности полуострова располагаются правительственные здания – двух-трехэтажные выкрашенные в красный цвет деревянные дома, простые и непритязательные, никакой помпы, никакого пафоса.
Старые деревянные жилые дома на мысе Тинганес, Торсхавн
И еще очень многое на Фарерских островах достойно отдельных рассказов.
И деревня Чёрнувуйк на северном краю острова Стреймой, из которой открывается вид на стоящие у крутого высоченного берега соседнего острова Эйстурой (‘Восточный остров’) две огромных морских скалы, названные «Гигант и ведьма» (Risin og Kellingin): по одной из легенд, гиганты, жившие в Исландии, решили что им нужно притащить к себе Фареры. И вот один из гигантов со своей женой-ведьмой пришли к островам и попытались, привязав толстую веревку к горе, утащить острова; но гора стала крошиться, а острова оставались на месте. Провозившись всю ночь, на рассвете гигант и ведьма превратились в камень с первыми же лучами солнца, и с тех пор стоят на этом месте…
Скалы "Гигант и ведьма", вид из деревни Чёрнувуйк
И находящийся неподалеку Саксун – очаровательное живописное поселение со старой церковью и приливной лагуной – связанным с океаном соленым озером, уровень которого колеблется вместе с океанскими приливами.
Церковь в деревне Саксун
И деревня Квальба на острове Сувурой, с ее черным песчаным пляжем, с которым связана удивительная история про неожиданное нападение в 1629 году алжирских пиратов (!), забравших многих жителей в рабство, но во время шторма один из пиратских кораблей перевернулся и утонул, а тела погибших вынесло на пляж. С тех пор этот пляж называют Turkagravir – ‘Турецкие могилы’.
Пляж в Квальбе, остров Сувурой
И удивительный остров Малый Дуймун (Lítla Dímun), поднимающийся из моря на 400 с лишним метров и похожий по форме то ли на айсберг с плоской вершиной, то ли на крышку гигантского ларца. На его вершине часто лежит облако, а сам остров, никогда не населенный людьми, использовался со древних времен в качестве летнего пастбища для овец – их привозили сюда на лодках. И даже до середины 19 века существовала отдельная порода одичавших здесь овец, видимо, происходивших прямо от тех животных, что были завезены еще викингами…
Остров Малый Дуймун
И те самые покрытые дерном крыши, которые прекрасно защищают от воды (под дерн в наше время стелют современный синтетический водоизолирующий материал), а зимой – удерживают тепло в доме; траву, которая летом вырастает на дерне, иногда косят, поэтому человек с газонокосилкой, стригущий крышу – на Фарерских островах вовсе не редкость.
Стрижка крыши – вполне обычное фарерское занятие
Но ведь лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать или прочитать, правда же?)
В качестве основного источника для подготовки путешествия на Фарерские острова и во время него я использовал путеводитель Bradt (это издательство специализируется на путеводителях по "неизбитым" в туристическом отношении странам и территориям): проще всего купить его на Amazon.com в электронной или бумажной версии.